Неточные совпадения
Скотинин. Я ее и знаю. Я и сам в этом таков же.
Дома, когда зайду в клева да найду их не в порядке, досада и возьмет. И ты, не в пронос слово,
заехав сюда, нашел сестрин
дом не лучше клевов, тебе и досадно.
— Так
заезжай, пожалуйста, к Болям, — сказала Кити мужу, когда он в одиннадцать часов, пред тем как уехать из
дома, зашел к ней. — Я знаю, что ты обедаешь в клубе, папа тебя записал. А утро что ты делаешь?
Все те, которые прекратили давно уже всякие знакомства и знались только, как выражаются, с помещиками Завалишиным да Полежаевым (знаменитые термины, произведенные от глаголов «полежать» и «завалиться», которые в большом ходу у нас на Руси, все равно как фраза:
заехать к Сопикову и Храповицкому, означающая всякие мертвецкие сны на боку, на спине и во всех иных положениях, с захрапами, носовыми свистами и прочими принадлежностями); все те, которых нельзя было выманить из
дому даже зазывом на расхлебку пятисотрублевой ухи с двухаршинными стерлядями и всякими тающими во рту кулебяками; словом, оказалось, что город и люден, и велик, и населен как следует.
— Мы? — удивился печник. — А — чего нам хотеть? Мы —
дома. Вот —
заехал к нам по нужде человек, мы — глядим.
Заехали потом к старой княгине, жившей в большом темном
доме.
Любила, чтоб к ней губернатор изредка
заехал с визитом, чтобы приезжее из Петербурга важное или замечательное лицо непременно побывало у ней и вице-губернаторша подошла, а не она к ней, после обедни в церкви поздороваться, чтоб, когда едет по городу, ни один встречный не проехал и не прошел, не поклонясь ей, чтобы купцы засуетились и бросили прочих покупателей, когда она явится в лавку, чтоб никогда никто не сказал о ней дурного слова, чтобы
дома все ее слушались, до того чтоб кучера никогда не курили трубки ночью, особенно на сеновале, и чтоб Тараска не напивался пьян, даже когда они могли бы делать это так, чтоб она не узнала.
Вечером я предложил в своей коляске место французу, живущему в отели, и мы отправились далеко в поле, через С.-Мигель, оттуда
заехали на Эскольту, в наше вечернее собрание, а потом к губернаторскому
дому на музыку. На площади, кругом сквера, стояли экипажи. В них сидели гуляющие. Здесь большею частью гуляют сидя. Я не последовал этому примеру, вышел из коляски и пошел бродить по площади.
Мы так глубоко вросли корнями у себя
дома, что, куда и как надолго бы я ни
заехал, я всюду унесу почву родной Обломовки на ногах, и никакие океаны не смоют ее!
Но прошло три дня, прошла неделя, а он все не ехал. Как-то, проезжая мимо
дома Туркиных, он вспомнил, что надо бы
заехать хоть на минутку, но подумал и… не
заехал.
— Экая бешеная француженка, — сказал статский, потягиваясь и зевая, когда офицер и Жюли ушли. — Очень пикантная женщина, но это уж чересчур. Очень приятно видеть, когда хорошенькая женщина будирует, но с нею я не ужился бы четыре часа, не то что четыре года. Конечно, Сторешников, наш ужин не расстраивается от ее каприза. Я привезу Поля с Матильдою вместо них. А теперь пора по
домам. Мне еще нужно
заехать к Берте и потом к маленькой Лотхен, которая очень мила.
Он никогда не бывал
дома. Он
заезжал в день две четверки здоровых лошадей: одну утром, одну после обеда. Сверх сената, который он никогда не забывал, опекунского совета, в котором бывал два раза в неделю, сверх больницы и института, он не пропускал почти ни один французский спектакль и ездил раза три в неделю в Английский клуб. Скучать ему было некогда, он всегда был занят, рассеян, он все ехал куда-нибудь, и жизнь его легко катилась на рессорах по миру оберток и переплетов.
Случилось это так: в то время, как меня отправляли в Пермь, Зонненберг собирался на Ирбитскую ярмарку. Отец мой, любивший всегда усложнять простые дела, предложил Зонненбергу
заехать в Пермь и там монтировать мой
дом, за это он брал на себя путевые издержки.
— А ты, сударыня, что по сторонам смотришь… кушай!
Заехала, так не накормивши не отпущу! Знаю я, как ты
дома из третьёводнишних остатков соусы выкраиваешь… слышала! Я хоть и в углу сижу, а все знаю, что на свете делается! Вот я нагряну когда-нибудь к вам, посмотрю, как вы там живете… богатеи! Что? испугалась!
В обеденную пору Иван Федорович въехал в село Хортыще и немного оробел, когда стал приближаться к господскому
дому.
Дом этот был длинный и не под очеретяною, как у многих окружных помещиков, но под деревянною крышею. Два амбара в дворе тоже под деревянною крышею; ворота дубовые. Иван Федорович похож был на того франта, который,
заехав на бал, видит всех, куда ни оглянется, одетых щеголеватее его. Из почтения он остановил свой возок возле амбара и подошел пешком к крыльцу.
Дом Баси, в котором помещался лучший
заезжий двор, был недалеко от нас.
В малыгинском
доме перебывал весь город и даже
заехал Ечкин. Он повертелся неизвестно зачем, попробовал любезничать с Харитиной и, не встретив сочувствия, исчез.
— А ты подержи язык-то за зубами.
Заедем, што ли, к Ермилычу на мельницу? Надо на него поглядеть дома-то.
После пасхи ожидаю опять новобрачных: Оленька Анненкова выходит замуж за омского инженерного офицера Иванова, после свадьбы обещают
заехать в
дом Бронникова, — а хозяину
дома это и любо.
Возвратясь с коронации, в слезах обнял его и говорит: скачи за отцом и
заезжай в
дом Бронникова!
Наконец, сегодня, то есть 21 августа, явился Пальм и завтра утром увозит Дурова, который непременно сам
заедет к вам. Вопрос в том, застанет ли он вас
дома. Во всяком случае, у вас на столе будет и рукопись и это письмо… [Дальше — просьба достать для петрашевца С. Ф. Дурова сочинения Фурье. Дуров уехал в Москву 22 августа (неизданное письмо Пущина к жене от 24 августа).]
В
Доме Согласия могли бы очень долго не хватиться Лизы, которая, выйдя от Евгении Петровны,
заехала туда только на минуту, молча прошла в свою комнату, молча вышла оттуда и уехала, ничего не сказавши.
Германская революция была во всем разгаре. Старик Райнер оставался
дома и не принимал в ней, по-видимому, никакого непосредственного участия, но к нему беспрестанно
заезжали какие-то новые люди. Он всегда говорил с этими людьми, запершись в своем кабинете, давал им проводников, лошадей и денег и сам находился в постоянном волнении.
— Да. Я
заеду в Мерево, обряжу тебе залу и мой кабинет, а ты тут погости дня два-три, пока
дом отойдет.
— А вот видишь что! — отвечал Живин, соображая. — В пятницу в Петербург возвратится Виссарион, и они уже непременно целый вечер будут
дома… Хочешь, я
заеду за тобой и поедем!
— Я
заезжал к вам, — отнесся к нему и сам полковник, видимо, стараясь говорить тише, — но не застал вас
дома; а потом мы уехали в Малороссию… Вы же, вероятно, все ваше время посвящаете занятиям.
Мне еще тяжелей стало думать о предстоящем необходимом визите. Но прежде, чем к князю, по дороге надо было
заехать к Ивиным. Они жили на Тверской, в огромном красивом
доме. Не без боязни вошел я на парадное крыльцо, у которого стоял швейцар с булавой.
В зале, куда вышел он принять на этот раз Николая Всеволодовича (в другие разы прогуливавшегося, на правах родственника, по всему
дому невозбранно), воспитанный Алеша Телятников, чиновник, а вместе с тем и домашний у губернатора человек, распечатывал в углу у стола пакеты; а в следующей комнате, у ближайшего к дверям залы окна, поместился один
заезжий, толстый и здоровый полковник, друг и бывший сослуживец Ивана Осиповича, и читал «Голос», разумеется не обращая никакого внимания на то, что происходило в зале; даже и сидел спиной.
Пока все это происходило, Сверстов, очень мало занятый собственно баллотировкой, преследовал главную свою цель и несколько раз
заезжал к Артасьеву, которого, к великому горю, все не заставал
дома. Наконец однажды он поймал его, и то уже когда Иван Петрович приготовлялся уехать и был уже в передней, продевая руку в рукав шубы, которую подавал ему гимназический сторож. Сверстов назвал свою фамилию и объяснил, что он именно тот доктор, который лечил Пилецкого.
Аггея Никитича при этом сильно покоробило: ему мнилось, что откупщица в положенных пани Вибель на прилавок ассигнациях узнала свои ассигнации, причем она, вероятно, с презрением думала о нем; когда же обе дамы, обменявшись искренно-дружескими поцелуями, расстались, а пани,
заехав еще в две лавки, — из которых в одной были ленты хорошие, а в другой тюль, — велела кучеру ехать к
дому ее, то Аггей Никитич, сидя в санях неподвижно, как монумент, молчал.
— Выхлопочу! — отвечал Углаков и, не
заезжая к отцу, отправился в
дом генерал-губернатора, куда приехав, он в приемной для просителей комнате объяснил на французском языке дежурному адъютанту причину своего прибытия.
— Вот мы в ту сторону и направимся средним ходом. Сначала к тебе, в Проплеванную,
заедем — может, дом-то еще не совсем изныл; потом в Моршу, к Фаинушкиным сродственникам махнем, оттуда — в Нижний-Ломов, где Фаинушкина тетенька у богатого скопца в кухарках живет, а по дороге где-нибудь и жида окрестим. Уж Онуфрий об этом и переговоры какие-то втайне ведет. Надеется он, со временем, из жида менялу сделать.
— Хорошенькое у вас ружьишко, — небрежно уронил он, не переставая барабанить. — Славное ружьишко. Прошлый раз, когда я к вам
заезжал и не застал
дома, я все на него любовался… Чудное ружьецо!
В этом
доме брат моей матери никогда не принимал ни одного человека, равного ему по общественному положению и образованию; а если кто к нему по незнанию
заезжал, то он отбояривал гостей так, что они вперед сюда уже не заглядывали.
Она почти каждое воскресенье
заезжала к Игнату с различными просьбами, в общем имевшими одну цель — ускорить постройку ночлежного
дома.
Они здесь пробыли уже около месяца прежде, чем столкнулись в Лувре с Долинским. Анна Михайловна во все это время никак не могла добиться аудиенции у своего князя. Его то не было
дома, то он не мог принять ее. К Анне Михайловне он обещал
заехать и не
заезжал.
О
доме своем он и не имел никаких забот: всем хозяйством правила «барыня Аксютка»; она продавала
заезжим прасолам овец и яловиц, пеньку, холст и посконь и запивала с ними продажные сделки чайком «с подливочкой», и в той приятной жизни полнела и была счастлива.
Во время моего детства
дом княгини по-прежнему посещался очень многими людьми, между которыми довольно часто попадалась светская петербургская молодежь, приезжавшая к родителям на побывки, а иногда и немолодые
заезжие люди, гостившие у кого-нибудь из соседей по вновь составлявшимся семейным и общественным связям.
Если же входящий гость был не знакомый местный дворянин, которому все уставы и учреждения бабушкиного
дома были известны, а лицо
заезжее, то Марьей Николаевной овладевало самое критическое беспокойство.
— Мы хоть здесь с ней простимся! — говорила она, с усилием поднимаясь на лестницу и слегка при этом поддерживаемая бароном под руку. — Я вчера к ней
заезжала, сказали: «
дома нет», а я непременно хочу с ней проститься!
На другой день Анна Юрьевна в самом деле
заехала за бароном и увезла его с собой.
Дом ее и убранство в оном совершенно подтвердили в глазах барона ее слова о двадцати тысячах душ. Он заметно сделался внимательнее к Анне Юрьевне и начал с каким-то особенным уважением ее подсаживать и высаживать из экипажа, а сидя с ней в коляске, не рассаживался на все сиденье и занимал только половину его.
Князь имел намерение поблагодарить его гораздо больше, чем сам того ожидал Елпидифор Мартыныч; кроме того, князь предположил возобновить ему годичную практику в своем
доме, с тем только, чтобы он каждый день
заезжал и наблюдал за Еленой и за ребенком.
— Ах, пожалуйста! — воскликнула Анна Юрьевна, и таким образом вместо нотариуса они проехали к Сиу, выпили там шоколаду и потом
заехали опять в
дом к Анне Юрьевне, где она и передала все бумаги барону. Она, кажется, начала уже понимать, что он ухаживает за ней немножко. Барон два дня и две ночи сидел над этими бумагами и из них увидел, что все дела у Анны Юрьевны хоть и были запущены, но все пустые, тем не менее, однако, придя к ней, он принял серьезный вид и даже несколько мрачным голосом объяснил ей...
Для меня всегда истинный праздник, когда русской офицер
заедет в мой
дом.
— О, нет… — воскликнула Мерова, — теперь она совершенно здорова и весела. Папа недавно был в Москве и
заезжал к ней. Он говорит, что она опять сошлась с мужем, формально сошлась: живет в одном
доме с ним, у него нет никаких привязанностей… она заправляет всеми его делами… разъезжает с ним по городу в щегольской коляске… Янсутский строит им
дом огромный, тысяч в пятьсот… Каждую неделю у них обеды и балы!
Круглова. А есть что послушать. Дома-то плакать не смела, так в люди плакать ездила. Сберется будто в гости, а сама
заедет то к тому, то к другому, поплакать на свободе. Бывало, приедет ко мне, в постель бросится да и заливается часа три, так я ее и не вижу; с тем и уедет, только здравствуй да прощай. Будто за делом приезжала. Да будет тебе работать-то!
Заехали к директору, но его не было
дома или он не хотел нас принять.
Я с особенным удовольствием согласился с Шульцем и, провожая его к двери, с особенным удовольствием пожал его руку. Фридрих Фридрихович уехал от меня с самым деловым выражением на лице и часа через два
заехал с банкирским векселем на торговый
дом в Парме.
Лотохин. Нельзя-с. Уж я вам докладывал, что я человек сердобольный; уж тут смотри в оба; а прозеваешь — беда! Вот извольте послушать.
Заедешь к этой же родственнице этак через месяц или через два; уж совсем другой тон в
доме, переход из мажора в минор. Одеколоны, спирты, у самой истерики, глазки опухли, носик покраснел, и разговор уж другой: «Ах, он меня разлюбил».
Уездные власти
заезжают к нему и по пути и без пути, пьют в его
доме, закусывают и в случае административных затруднений прибегают к его помощи.
Плакал, кажется, и весь
дом, по крайней мере Константин, нашивавший в лакейской на новую шинель галуны, заливался слезами и беспрестанно сморкался, приговаривая: «Эк их пустилось!» Венчание было назначено в четыре часа, потом молодые должны были прямо проехать к Кураеву и прожить там целую неделю; к старухе же, матери Павла,
заехать на другой день.